Мир лихорадит. Правительство США подобно больному, который температурит, потеет, мечется и время от времени впадает в бред. То вводит пошлины, то предлагает переговоры, то требует мира, то грозит войной. Результатом становится паника на рынках всей планеты.
После каждого объявленного решения, заявления, намека, слуха, опровержения триллионы долларов, евро, юаней начинают беспорядочно перемещаться с одних счетов на другие, напоминая толпы погромщиков, несущиеся по улицам пылающего города.
Кому-то может показаться, что наступает хаос, не контролируемый никакой силой. Иные же верят, что вашингтонские стратеги всё правильно рассчитали и со временем добьются желаемого.
Именно вопрос времени выходит сейчас на первый план. Краткосрочные последствия представляются мрачными как для мировой экономики в целом, так и для потребительского рынка США – цены растут, и рядовые американцы впервые со времен эпидемии коронавируса ринулись создавать запасы необходимых товаров. А значит, под угрозой и рейтинги доверия Дональду Трампу.
Однако Трамп не унывает, просит население перетерпеть временные трудности, а экономических аналитиков – не обращать внимания на сиюминутные колебания рынков. Мол, пройдет время, и все поймут, что он был прав.
Таким образом, Трамп пытается убедить публику в том, что он решил играть вдолгую, как будто у него впереди целая вечность. Но в то же время – и здесь возникает противоречие – он страшно торопится и ставит нереальные сроки: мир за 24 часа, революция за 100 дней, покорение Марса (тут уже Маск добавляет) за пять лет...
Времени требуется много, но времени нет. Еще полтора года, и будут выборы в Конгресс, до которых нужно показать какие-то положительные результаты. Реально ли успеть? Или мы пребываем в иллюзии, принимая очередную эфемерную администрацию в Вашингтоне за «тысячелетнее царство» консерватизма и здравого смысла?
Так или иначе, вопрос о необходимости «длинных решений» в США поставлен, и это идет вразрез с политическими традициями этой страны, предполагающими дурную бесконечность чередования фигур у власти, позволяющего снять со следующей администрации грехи администрации предыдущей, но исключающего всякое долгосрочное планирование. Может быть, нынешнему жильцу Белого дома не удастся переломить эту карму, однако – при Трампе или не при Трампе – Америка всё равно пойдет по пути «долгого государства».
Почему я так в этом уверен? Потому что такова мировая тенденция. Мы знаем, что американский президент уважает Владимира Путина, хотя в личном плане они диаметрально противоположны. Значит, для такого уважения есть более глубокая причина.
Вполне возможно, что политическая система, построенная Путиным, кажется Трампу более современной, чем явно устаревшая система двухпартийных «качелей», сопровождаемая шумным и бестолковым демократическим спектаклем. В том числе и с точки зрения демократии как таковой, поскольку те грязные приемы, которые использовались во время последних президентских кампаний в США, ни к какой демократии, разумеется, отношения не имеют.
- США берут на испуг восточный фланг НАТО
- Китай и США перешли к полному уничтожению торговли друг с другом
- Австро-Венгрия 2.0 будет завязана на российскую нефть
Однако главное в «долгом государстве» Путина – возможность формулировать долгосрочные национальные проекты и последовательно добиваться их реализации. Причем устойчивость этой системы такова, что даже в последние три года, несмотря на военные расходы и санкции со стороны десятков государств, страна не упускает из виду стратегические цели.
Можно сказать, что это возвращение экономического планирования на новом уровне, с учетом сегодняшних технологий управления, включая возможности искусственного интеллекта. Те же, и даже более широкие, технологические возможности есть и у США, а вот политических – нет.
Зато по пути «долгого государства» успешно идет главный соперник американцев – Китай. Причем это соответствует глубинной традиции китайской цивилизации и, можно сказать, сложившимся стереотипам насчет китайцев. Вспомним, например, байку о том, как у Си Цзиньпина спросили о его отношении к Великой французской революции, а он ответил, что прошло слишком мало времени, чтобы сказать что-то определенное.
Учитывая планы глобальной экспансии КНР (стратегия «Один пояс, один путь»), можно сказать, что китайцы продвигают идею «игры вдолгую» на всех континентах. Это новый политический стандарт, в который кто-то вписывается как влитой, а кому-то приходится приспосабливаться.
Так, оказалось, что монархии Персидского залива, которые прежде считались политическими реликтами, замечательно чувствуют себя в новых условиях и, в отличие от европейских «демократий», пораженных узколобым сектантством, демонстрируют открытость, в том числе отсутствие аллергии на Россию. В результате Дубай становится новым Лондоном, а в Эр-Рияде проводятся важнейшие переговоры. И снова отметим главное: в этих странах действуют и успешно реализуются долгосрочные планы строительства будущего.
Точно так же исторически прав оказался Иран со своей теократической республикой, которая выжила и смогла развиваться под колоссальным давлением. И соседняя Турция, подобно Ирану с его шиитским проектом, также вынуждена строить «долгое государство» со своим проектом «Великого Турана», хотя как раз этому проекту мы никакого успеха не желаем. И Нарендра Моди в Индии не может игнорировать соседство Китая, а потому ему тоже приходится смотреть в будущее, укрепляя свою власть в стране, которая традиционно считалась самой демократичной на Азиатском континенте.
Наверное, наступает момент сообща подумать о будущем человечества не на уровне конъюнктурного горлохватства, а на уровне единой долгосрочной стратегии. Россия помнит торжество психологии временщика – «после нас хоть потоп» – в 1990-е годы, и извлекла из этого уроки. Приносить свое будущее в жертву борьбе за власть у нас больше никто не хочет.
Теперь и для США настала очередь осознать новые реалии. Пока дается это осознание тяжело и даже в чем-то катастрофично. Но время «длинных решений» должно наступить и там. Без этого на Марс лучше даже и не соваться.
